01.11.2011 | Сообщения в журнале "еврейский берлин" | Место, Память

65 лет назад произошел погром в Кельце

Изданная в 1988 году книга Симона Визенталя «Каждый день – памятный. Хроника еврейских страданий» демонстрирует, насколько богата печальными датами история евреев. Недавно мы отметили одну из этих мрачных годовщин: день памяти погрома в польском городе Кельце, в течение которого были зверски убиты 42 еврея, переживших Холокост, и два нееврея, которые пытались за них заступиться, а также ранены несколько десятков людей, частично – тяжело. Для польских евреев, но не только для них, этот погром стал последней каплей и началом конца тысячелетней истории евреев в Польше.

Ученые исходят из того, что 240 тысяч из 3,5 миллионов польских евреев пережили войну и попытались создать себе новое будущее на старой родине. Возвращающихся встречали враждебно, так как их имущество давно успели разграбить, а дома занять. Следовательно, за всего несколько месяцев, с июня по декабрь 1945 г., в Польше было зафиксировано 30 происшествий антисемитского характера. Например, 12 июня в Жешуве произошли нападения на евреев, при которых – несмотря на безразличие властей – к счастью не было убитых. 11 августа, в результате погрома в Кракове, где полиция тоже не пожелала вмешиваться, был убит один человек и пятеро ранены. В послевоенное время евреев нередко вытаскивали из железнодорожных поездов, избивали, а часто и убивали мародерствующие поляки. В эти годы, когда сталинский режим вынужден был бороться с вооруженным подпольным сопротивлением противников коммунизма, евреи в очередной раз оказались под обстрелом с двух сторон: их обвиняли в приверженстве коммунизму, сионизму и даже называли нехристями, что не уставал повторять католический польский клир, по традиции насквозь антисемитский. Поэтому выдуманный рассказ ребенка и смог повлечь за собой погром и смерть многих евреев. Все началось 1 июня 1946 г. Девятилетний мальчишка из Кельце, где до войны проживали около 22 000 евреев, без ведома родителей отправился за 25 километров в соседнюю деревню навестить друзей. Отец заявил о пропаже сына. Когда же ребенок два дня спустя вернулся домой, он рассказал родным и соседям страшную сказку о незнакомом человеке, который не говорил по-польски и два дня держал мальчика взаперти в своем подвале. Подозрение сразу же пало на евреев, проживающих в так называемом «еврейском доме» на улице Плантов. То, что в этом доме вообще не было подвала, а ребенок был цел и невредим, никого уже не остановило. Мальчик даже «опознал» своего мнимого похитителя. Обозленные поляки сразу вспомнили легенду о ритуальном убиении детей. Вследствие этого, 4 июля в сопровождении вооруженных солдат и полицейских, кровожадная толпа напала на женщин, младенцев и стариков, в течение нескольких часов избивала их, забивала насмерть и расстреливала. Раненных били и грабили еще по дороге в больницу. Несколько судебных разбирательств в большинстве своем закончились ничем. Документы дела были уничтожены, и по сей день виновники погрома не установлены.

Долгое время о погроме в Кельце, подтолкнувшем к массовой эмиграции из Польши 120 000 евреев, в хрониках умалчивалось. Лишь после Перестройки этим событием стали заниматься польские политики и историки. Теперь по круглым датам проводятся памятные мероприятия, часто сопровождаемые антисемитскими комментариями. Это не сможет снять тень с польско-еврейских отношений, которая ощущается и в горьких стихах еврейских поэтов, покинувших Польшу в те годы – таких как Рейзел Цихлинска, Авраам Суцкевер, Хаим Граде или Жмерке Ктшергински.

Эльвира Грецингер