28.02.2011 | Сообщения в журнале "еврейский берлин" | Религия

Раввин Геза Эдерберг о празднике Пурим как модели вмешательства Всевышнего в наше время

Никаких индейцев, ковбоев, принцесс – только Мордехай и царица Эстер! Главные герои истории Пурима вносят свое очарование в каждое еврейское детство, ведь каждый ребенок любит наряжаться, превращаясь в героев и злодеев истории. Во всем мире 15-го числа месяца Адар в память об избавлении евреев Персии от погрома отмечают Пурим, пьют за здоровье царицы Эстер и ее дяди Мордехая. Эта история напоминает сказки 1001 ночи, но вошла в Тенах и еврейскую традицию. А ведь в ней отсутствует упоминание о Боге!

Маскарад играет столь значительную роль не только из-за сказочного содержания этой истории или потому, что Пурим по времени почти совпадает с карнавалом. Уже само имя Эстер в раввинской литературе объясняется понятием «Эстер паним» – «сокрытие Лица».

Вся эта история – сплошной маскарад, герои которого драматически меняют свои роли: Мордехай «возложил на свои чресла мешковину и пепел», а потом вдруг предстал в «царском одеянии и золотом венце». Эстер «переодевается» в царицу, скрывая свою принадлежность к еврейскому народу, а потом неожиданно оказывается членом этого преследуемого меньшинства. Злодей Аман кажется преданным подданным, пока Эстер не «срывает с него маску». И наконец – Всевышний, который в истории не упомянут, а лишь добавлен в нее еврейской традицией, по которой «иное место», откуда, по словам Мордехая, должно прийти «спасение и избавление», отождествляется с Богом, а следовательно Бог здесь – сокрытый Бог. Смена ролей выражается еще и в заповеди праздновать Пурим с масками и спиртными напитками, да так весело и необузданно, чтобы в конце не отличать добро от зла, т.е. Мордехая от Хамана.

Многие поколения видели в истории Пурима противоречие: в те времена Бог предотвратил погром, спас свой народ. А как же погромы, которые пережила сама празднующая община? Пурим может быть методом проработки собственного опыта преследования, поводом преобразить собственную историю, рассказать ее как сказку со счастливым концом. Почему Всемогущий допустил это несчастье, где Он был, почему Он молчал – этими вопросами во все времена задаются выжившие, потрясенные катастрофой – будь то силы природы, война, террор или погром.

Парадоксальным образом история Эстер, в которой удается предотвратить беду, а Всевышний нигде не упомянут, переплетается с вопросом, как сегодня вообще еще можно говорить о Боге. В этой истории Господь сокрыт, его можно искать и найти в случайных оборотах жизни, но его вмешательство ненавязчиво!

Часто Пурим сравнивают с праздником Пессах, Исходом из Египта, который мы отмечаем несколько недель спустя. Действительно, существуют удивительные параллели, а различия заставляют задуматься: обе истории происходят за пределами страны Израиль. Обе разыгрываются вокруг абсолютного властителя великого государства, в обеих евреям грозит физическое уничтожение. В обеих историях евреям чудом удается спастись. Но если Исход становится для детей Израиля, не имевших собственного государства, первым шагом к национальной независимости, то евреи Персии остаются жить там же, в такой же ассимиляции и с неясной судьбой. И если в избавлении из Египта зародились еврейская традиция и соблюдение Заветов, то Эстер смогла стать заступницей своего народа лишь благодаря своей полной ассимиляции. Мордехай описан как набожный еврей, в то время как Эстер долгое время успешно скрывает свою принадлежность к еврейскому народу – что никак не удалось бы при персидском дворе, будь она хоть сколько-нибудь законопослушной еврейкой! Вряд ли, к примеру, персидский царь располагал кошерной кухней.

Итак, в то время как Пессах напоминает о великом, единственном в своем роде Избавлении, то Пурим празднует лишь малую победу, достигнутую путем дипломатии, женской хитрости и чуткости. Он не подвергает критике и не пытается изменить сам факт жизни в диаспоре.

Если в Пессах именно «могучая рука» Бога лично выводит Его народ на свободу, спасение евреев Персии кажется вполне случайным, удавшимся благодаря придворным интригам и соблазнам. Эта амбивалентность и делает историю Эстер моделью того, как проявляется Божье вмешательство в наше время. В отличие от Пессах история Пурим обходится без чудес, в ней описываются продуманные действия людей, которые приводят к тому или иному повороту событий. Так мы представляем себе политический анализ, журналистскую статью о закулисных силах персидского двора, о причинах этнических волнений.

Героиня Пурима – не святая, не мученица, а бывшая «Мисс Персия», ставшая женой главы государства, для достижения своих целей пускающая в ход известные и вполне человеческие приемы.

Лишь толкование читателя превращает эту историю в священный текст, в котором проявляются следы Божьего вмешательства. Спасение, которого Мордехай ждет от «иного места» в раввинской трактовке представлено однозначным упоминанием о Всевышнем. Его присутствие и влияние нужно искать и можно найти среди сокрытого.

Найти подтверждение Божьего вмешательства в драматичных событиях Исхода из Египта наверняка было легче, чем обнаружить их в абсолютно мирских действиях светских евреев при дворе персидского царя. Но может быть, это больше соответствует сегодняшней действительности, поискам Бога в этом многоликом, суетном мире, в котором трудно определиться, трудно отделить роль от существа.